Забытое освобождение Твери

Ярослав Леонтьев – историк, профессор МГУ, руководитель кашинско-калязинского землячества в Москве, научный руководитель действующей в четырех регионах ЦФО межрегиональной программы «Под княжеским стягом», посвященной увековечению памяти полководца Михаила Скопина-Шуйского. Сфера его научных интересов – история революционного движения в России, и Смутное время, из которого, как теперь понятно, тянутся многие сегодняшние беды.

Мы беседуем о забытой дате, которую могла бы отпраздновать Тверь в День города, – об освобождении Твери от польских захватчиков в июле 1609 года.

– Ярослав Викторович, получается, что в истории Твери есть два дня освобождения? Почему сейчас вспоминают только освобождение Калинина в 1941-м?

– Среди изваяний тверского скульптора Евгения Антонова есть эпизод, касающийся освобождения Твери в 1609 году. Хорошо, что это монументально увековечено. Но при этом Тверь всегда забывает отметить эту дату, а ведь чаще всего День города Твери совпадает с этой годовщиной.

Тверь действительно освобождали в истории всего дважды во время таких крупных войн.

Дату освобождения Москвы в 1612 году, связанную с Мининым и Пожарским, все прекрасно знают, она увековечена в федеральном празднике 4 ноября. А вот на региональном уровне в Твери эта дата совершенно пока не отложилась и не стала общетверским достоянием, хотя неоднократно об этом писалось, особенно когда было 400-летие этого события.

– Расскажите, как это было? Хронология, расстановка сил, кто командовал?

– Трехдневное кровопролитное сражение за Тверь происходило 21–23 июля (по новому стилю). Речь идет об освободительном походе Скопина-Шуйского, который в мае 1609 года выступил из Великого Новгорода.

Сражению за Тверь предшествовала очень серьезная битва за Торжок 27 июня, хотелось бы, чтобы в Торжке тоже отмечали этот день как дату весьма важную. Напомню, что в это время в июне в Тверском кремле располагался польско-литовский гарнизон, причем там были не только одни ляхи и литвины, но и русские, которые выступали на стороне второго самозванца, известного нам как Тушинский Вор, Лжедмитрия Второго.

Как раз синхронно с движением Скопина-Шуйского, началом этого освободительного похода, пока еще он действовал на псковско-новгородских землях, выступил большой отряд в поддержку тверского польско-литовского гарнизона под командованием полковника Зборовского, достаточно примечательного военачальника Смутного времени, который перед этим доставил Марину Мнишек в тушинский лагерь, и она опять начала играть важную роль в дальнейших событиях.

Этот полковник Зборовский выступил навстречу с превентивным ударом. А второй командир этого отряда был князь Григорий Шаховской, соратник Ивана Болотникова. Они двигались навстречу, кровавой зачистке тогда подвергли Старицу, город практически был сметен с лица земли, погибла старица Пелагея, которая считается сестрой первого патриарха Иова, и много других старичан.

Потом отряды Зборовского и Шаховского двинулись в сторону Торжка. И под Торжком, на Тверце, произошли серьезные бои.

21–23 июля (по новому стилю) состоялась битва за Тверь. На первом ее этапе противники нанесли упреждающий удар. Союзные войска располагались тремя группами – один фланг примыкал к Волге, это была французская конница. Другим флангом финских кавалеристов командовал возглавлявший легионеров Якоб Делагарди. Отрядом польских и литовских гусар был нанесен довольно мощный удар. Спасли ситуацию пехотинцы, русские стрельцы, и шведские мушкетеры и пикенеры, которые выставили вперед пики и мушкетно-ружейным огнем отбили атаку. Одним из легионеров, кстати, был шотландец Георг Лермонт, основоположник фамилии Лермонтовых в России.

А потом начался проливной дождь, и сражение затихло.

Артиллерия практически не действовала, потому что промокли фитили, порох, и тверскому гарнизону, пришедшему на помощь Зборовскому и Шаховскому, показалось, что союзные войска начали отступление, но не тут-то было. Несмотря на непогоду и то, что удалось остановить удар, Скопин-Шуйский решил, не дожидаясь хорошей погоды, перейти в наступление, и, воспользовавшись этим моментом, он снова начал атаковать тверской гарнизон. Загнал его в Тверской кремль, не стал приступать к осаде, потому что часть войск укрылась в кремле, часть начала уходить в сторону Клина и Волоколамска по двум известным дорогам.

У Скопина-Шуйского был другой план. Он двинулся в сторону Тушина, но у него не было достаточных сил, чтобы дальше продвигаться в сторону Тушина и Москвы. Тогда он в Городне сделал переправу на левый берег и ушел в сторону Кашина и Калязинского монастыря, где события продолжились уже в августе битвой за Калязин.

– Какое значение имела битва за Тверь для той эпохи?

– Возвращаясь к оценкам тверского сражения, скажу, что, во-первых, оно было крайне важным во всей цепочке этого освободительного похода, потому что в конце концов остававшиеся малочисленные силы в Тверском кремле просто сдались на милость победителя. Это освобождение было одновременно и двух важнейших городов – Торжка и Твери, поднявшее моральный дух России.

Это главнейшее событие для непростого периода в русской истории. Просто грешно не помнить его, столь значимого и для военной истории, и вообще для истории периода кровопролитного Смутного времени, братоубийственной гражданской войны и интервенции одновременно.

– У вас есть идеи, как можно отметить эту дату в Твери?

– Можно было бы устроить реконструкцию битвы, обязательно должны быть просветительские лекции для тверских школьников, студентов, чтобы это стало важной датой наряду с освобождением Калинина.

Вообще, для начала было бы здорово посвятить этому какое-то небольшое издание, выпустить красочную популярную брошюру, чтобы она могла попасть ко всем горожанам, чтобы они поняли и осознали смысл своей истории.

Праздник 4 ноября остается для большинства людей днем празднования Казанской иконы Божией Матери. Минина и Пожарского все знают, но это не Тверь, это Ярославль, Нижний Новгород. В тот момент, когда Пожарский был всего лишь начальником гарнизона, воеводой в Зарайске, Скопин-Шуйский был главкомом. Когда Минин был скромным ополченцем, ходившим из Нижнего отбивать Владимир от тушинцев, опять же Скопин-Шуйский был главкомом. Они находились в его подчинении. Битва за Тверь была истоком победы, началом конца Смутного времени.

 

Записал Андрей Сабынин