8 октября в Тверском театре драмы прошел премьерный показ спектакля "Восемь любящих женщин" в постановке Александра Павлишина.
Сюжет широко известной пьесы Робера Тома крутится вокруг трупа хозяина дома Марселя, обнаруженного предрождественским утром компанией из восьми женщин разной степени близости к покойному — от кровной родни до прислуги. Причем по всем признакам смерть была насильственной и убийца — кто-то из них, самых "любящих", каждой из которых, оказывается, есть что скрывать…
Декорацию спектакля иначе как роскошной не назовешь — здесь и электронный экран-окно с отображением падающего снега, и имитирующий настоящий электрический камин, и все атрибуты богатого загородного дома от канделябров до меблировки и отделки стен. Также удачным выглядит музыкальное оформление, основная тема которого помимо детективности создавала ощущение завихрений заносящей дом метели.
Костюмное решение постановки в целом кажется остановилось на реалистичном ретро, то есть на том, что француженки действительно могли бы носить в период создания пьесы (1958 г.). Однако некоторые наряды показались выпавшими из общей картины. Розовая в Микки Маусах пижама дочери Марселя Катрин выглядела слишком уж современной, а прикрытое прозрачной тканью глубокое декольте и чулки с имитацией шва сзади навряд ли уместны для горничной богатой семьи. Также странным показался костюм свояченицы покойного Огюстины, субъективно объединивший в себе циркачку и секретаршу из мужских фантазий, из-за чего старая дева-моралистка выглядела чуть ли не разухабистее "падшей" сестры Марселя Пьеретты.
В части актерских работ спектакль очень крепок и покоробили здесь лишь очень уж картинная реакция всех при обнаружении трупа и элементы драматического психологизма в игре Дарьи Плавинской, моментами диссонировавшие с детективно-комедийной манерой исполнения остальных. При этом на фронте комедийности особенно хотелось бы отметить Ирину Погодину, чья яркая игра порождала львиную долю смеха в зале, а на фронте детективности — по понятным причинам неназываемую исполнительницу роли главного кукловода, ловко дергавшую за ниточки в нужный момент. Впрочем, возможно, ловкость эта была подсвечена знанием пьесы, подсказывавшим куда смотреть, но что интересно — даже это знание не испортило удовольствия от просмотра спектакля.
Напоследок хочется сказать спасибо за выдох облегчения в тот момент, когда вроде бы намечающийся относительный хэппи-энд все же пришел к точке, заданной драматургом. И пусть этот реверанс субъективно и снизил остроту финального события, но зато наглядно продемонстрировал, что тот, кто столь ловко распутывает паутину чужой лжи, вероятно, и есть самый искусный обманщик.
Евгений Вычегжанин
0
