В эти выходные на сцене ТЮЗа выступал Boy’s Band «Заячий стон» с экспериментальной постановкой «О театре». Пародии на классику, серьезные рассуждения о жизни театра и актеров, пантомима под известные попсовые песни, коллективная психотерапия, интеллектуальный юмор и шутки ниже пояса – в общем, микс шокирующего театра и юмористического стендапа, или «Заячий стон».
Артисты «Ленкома» Алексей Поляков, Кирилл Петров, Максим Амельченко, Виталий Боровик порвали зал. Спектакль, или скорее театральный концерт, длился два часа и действительно не отпускал. Стоит отметить весьма специфическую тему спектакля: актеры повествуют о театральной кухне, выносят сор из избы.
Все действо напоминало забавный советский мультфильм «Пиф-паф, ой-ой-ой», где известный сказочный сценарий обкатывают в разных жанрах и формах.
Не случайно история началась в лесу, когда голодный Волк под песню «Белые снежинки» встречает не то Красную Шапочку, не то Зайца. В этой пародии детского утренника у Зайца в корзине не только пирожки, но и колбаса, а также хамон. Внезапно появляется ветер, отсылающий нас к «Сказке о мертвой царевне и о семи богатырях». Правда, в «Заячьем стоне» ветер не только дует, но еще и курит марихуану, по крайней мере, именно так это интерпретировал молодой тверской зритель, присутствовавший на модном театральном зрелище в изобилии. Неожиданно отрывок из монолога Гамлета сорвался из уст Зайца. На что Волк ответил в том же неожиданном стиле: «Гамлезаяц, отдашь корзину по-хорошему или мне позвать Виталика?»
Такова была первая лекция о театре, рассказывающая нам о рамках и шаблонах и о том, как важно за них периодически выходить. Виталика звали всем залом, и таких психотерапевтических обращений к зрителю хватало с избытком.
Спектаклю дали возрастную планку 14+, хотя я бы чуть поднял ее, ведь в спектакле присутствовали шутки ниже пояса и запиканный мат, впрочем, на общем качестве зрелища это никак не отразилось.
Обращались ребята и к фундаментальным постулатам театрального мастерства. Так, оглушительный выстрел или даже взрыв на девятой минуте спектакля на счет «три» был сделан с педантичной точностью по заветам Марка Захарова. «Заячий стон» очень активно применяет аудио- и видеоряд, одной из узнаваемых фишек квартета является пантомима на известные хиты Киркорова, Аллегровой, Трубецкого. Под эти треки с помощью четырех стульев ребята показали, что такое примитивный театр. А под композицию «Она любила летать по ночам» Андрея Макаревича артисты бросали и таскали друг друга по сцене, демонстрируя возможности театральной пластики.
Пожалуй, самой забавной историей о театре стал эпизод, когда все пошло не так. Этакая пародия на культовое произведение Шекспира, где, например, главный герой задержался из-за ДТП с хендэ-кобылой и доигрывал спектакль в красном пуховике. Реквизит оказался потерян, и вместо золотого ларца использовался затертый пакет из «Пятерочки», а вместо диадемы – вырезанный круг из бумаги. В итоге все умерли, заколовшись одной шпагой (вторую так и не нашли), ну а дама сердца от горя приняла вместо бокала вина отравленный «Тик-Так».
Ребята показали, что такое настоящая импровизация, сделав три песни за несколько минут из девяти слов, предложенных актерам зрителями.
Вот что получилось из набора слов «синхрофазотрон», «турбулентность», «Путин»:
Я человек, и я барон,
и зовут меня Синхрофазотрон.
Очень жили плохо, бедность.
Но меня всегда спасала
турбулентность.
А президент не Утин,
Пре-зи-дент Пу-тин.
***
Несмотря на обилие юмора, «Заячий стон» нельзя назвать копией «Квартета И». На сцене ТЮЗа был не только юмор, а нечто более глубокое, сквозь смех чувствовалась тоска. Из-за цензуры, глупости и культурной монополии до нас очень часто доходят песни без слов, фильмы и спектакли без смысла и сюжета. Пока один из артистов исполнял под фонограмму песню из мультфильма «Русалочка», все остальные актеры успели поесть и выпить вместе с символичным трупом театра, одетым по моде 300-летней давности. Вот так тянется время на сцене и так выглядит мертвый театр. А голос сверху произнес:
– В России 796 репертуарных театров, из них на слуху около 50. В большинстве нет никаких экспериментов, там обслуживают только зрительское клише, даже в конце 1960-х эксперименты присутствовали в театре. Если театр не экспериментирует и не ищет новые формы, то он не идет вперед и не развивается, а превращается в труп. Чтобы оживить труп, нужно чудо. Когда оно наступит? Каждый год 32 мая они собираются вместе и ждут, когда придет чудо.
В душах людей завыло что-то незаметное и тоскливое, словно стон. Заиграла песня Бориса Гребенщикова «Этот поезд в огне». Спектакль кончился.
Павел Кириллов
0
