«Мама создавала экосистему благополучия». Дочь Натальи Серовой Ольга Левитина – о своей матери, бизнесе, благотворительности

23.07.2019, 17:42

Год назад не стало основательницы «Новоторжской ярмарки» Натальи Серовой, большого друга нашей редакции, замечательного человека, озарявшего своим светом Тверь. 30 июля состоится вручение литературной премии ее имени, церемония пройдет в Ботаническом саду в Твери, который так любила Наталья Юрьевна. Восстановление ротонды в Ботаническом саду она запланировала как одно из первых мероприятий фонда «Отчий дом»*.

Фонд «Отчий дом» продолжает работать без своей вдохновительницы. А дочь Натальи Юрьевны Серовой Ольга Левитина сегодня стала гостем нашей рубрики «Разговор с главным редактором». Я смотрю на нее и понимаю, что за этот год она стала невероятно похожа на Наташу, даже голос и интонации ее, нашей ушедшей подруги. За этот год Ольге пришлось стать уже не помощницей матери, а продолжить династийный бизнес. Она провела в Твери международный пушной аукцион, создает свою коллекцию меховых изделий и продолжает идеологию создания мехового кластера.

– Ольга, Наталья Юрьевна скончалась ровно год назад. Как вы пережили этот год? Как я поняла, вы теперь не работаете в «Новоторжской ярмарке»?

– Жизнь за этот год перевернулась с ног на голову. Это была огромная потеря для семьи, для бизнеса, для города. Мама умела правильно центрировать внимание на важных вещах, расставлять приоритеты. Как только ее не стало, пошло какое-то расхолаживание. У нас семейная компания, и здесь такое расхолаживание в отношениях особенно опасно. В ситуации с «Новоторжской ярмаркой» Наталья Юрьевна понимала, что теперь нужно все делать по-новому, из-за того что мир вокруг сильно меняется. Это был личный бренд Натальи Юрьевны, и без нее он сильно изменился.

– Да, есть наследство и есть наследие. В бизнесе вашей мамы очень многое держалось на ее обаянии, ее вкусе, ее умении общаться с людьми, объединять их, дружить с ними.

– Вы знаете, что в последние годы Наталья Юрьевна начала много учиться, закончила бизнес-школу «Сколково», начала продвигать новые бизнес-идеи, стала обучать сотрудников, они учились в «Сколкове» за счет фирмы. Она говорила, что инвестирует в будущее.

За три года до смерти мама многому научилась, у нее было космическое мышление.

– Я всегда говорила, что она могла быть губернатором.

– Она видела, как открываются границы, как поднимается Россия, как все взаимосвязано. Продажа – это часть цепочки, включающей производство, звероводство, науку. А все смотрели узко, главная цель – потягаться со «Снежной королевой».

Наталья Юрьевна хотела восстановить всю индустрию, как это было в Советском Союзе, который был первым в мире по производству пушнины и диктовал цену и моду на мех. Я разделяла с ней эту мысль. Хотя, конечно, по молодости у меня первая задача была заработать деньги и что-нибудь модное купить.

– Это типичная пирамида Маслоу: сначала надо удовлетворить базовые потребности и только потом идти дальше, преобразовывать к лучшему мир.

– Я помню, как мы спорили. Мне хотелось продавать люксовые товары депутатам, звездам, а мама сказала, что ей помогли построить бизнес не они, а простые женщины – бухгалтеры, учителя, медики. Наталья Юрьевна всегда ругала нас, когда в зале не было шуб больших размеров, потому что любая женщина имеет право быть красивой.

Надо разбираться, кто наш покупатель. На самом деле мы продаем женщине далеко не шубу, а уверенность, статус, мечту и только в последнюю очередь шубу. Потому что для тепла достаточно пуховика и кофточки.

Мама начинала свой бизнес в 30 лет, через многое прошла. Начали они с продажи партии пальто на выставке, кажется, в закрытом военном городке. Продали всю партию, это был первый успех. Теперь такой способ продажи называют не ярмаркой, а ивент-мероприятием, задача которого – продвижение, пиар, чтобы на тебя посмотрели. Она дошла до этого интуитивно. Я много впитала из того, что она говорила. Сейчас я стараюсь все вспомнить и работать дальше по ее заветам.

– На страницах нашего журнала «Бизнес и территория» Наталья Юрьевна делилась своей философией о русской женщине, у которой все пошло прахом, но она купила шубу, и ее жизнь наладилась.

– Мы сейчас носим джинсы, рубашки, пиджаки, о которых неизвестно, в дорогом магазине они куплены или в дешевом масс-маркете. Хорошо сидят, и ладно. А когда женщина идет в шубе, это своего рода демонстрация социального статуса. Овчина – это 30–50 тысяч, норка – порядка 100–200 тысяч, шуба из соболя – это очень обеспеченная женщина, у нее все хорошо. Шуба – это русский индикатор благополучия женщины. На Руси это было разделено по сословиям: цари носили ценные меха, купцы – овчину, а беднота вообще без меха обходилась.

– Зеленые возражают против меха, зверушек жалко.

– Но тогда надо быть последовательными, возражать и против кожаной обуви, не есть мяса. Дело в том, что звероводство – большая отрасль. Эти животные, которых жалеют зеленые, были выведены для разведения в неволе, и если отказываться от меха, их всех придется уничтожить. В Советском Союзе была создана целая отрасль зверопрома, которая включала в себя и научно-исследовательские институты, и ветеринарные академии, и звероводческие хозяйства. Были построены целые поселки и академгородки. В Тверской области пять зверосовхозов, где людям обеспечена работа. Где им еще работать? В Илятине Бологовского района, где находится наше зверохозяйство, я основной работодатель, по сути, это монопоселок.

– Вы выполняете государственную функцию – обеспечиваете работой, развиваете градообразующее предприятие. Хотя могли бы купить датскую звероферму, обслуживаемую одним оператором. Государство создает вам какие-то преференции, награждает медалями или наоборот?

– У меня большая ответственность перед людьми. Куда они еще пойдут? Кого я уволю: многодетного отца, одного растящего детей, женщину, у которой на руках больной ребенок и парализованная мать? Хотя да, в Дании я видела такие современные фермы, и купить ее мы могли бы.

Медалями мы сами себя награждаем, мы участники и «Золотой осени», и отраслевых конкурсов, а государство к этому не имеет отношения, оно и не задумывается о помощи звероводам. Мы же не хлеб растим и даже не молоко производим. Наша продукция не является товаром первой необходимости.

– И все же есть в вашей отрасли еще поводы для гордости за настоящий российский мех? Как раньше: русские соболя – это был символ роскоши. Вы этой зимой проводили в Твери аукцион (еще одна идея Натальи Юрьевны), где, кажется, продавался и мех соболя?

– Соболь очень сильно охраняется. Это действительно национальная гордость. Ареал обитания соболя в мире только на территории России, в одиннадцати ее регионах. По сути, у нас монополия на продажу русского промыслового соболя. Газ, нефть и золото есть и в других странах, а соболь только в России.

Одомашнивание норки произошло давно, в 1928 году, а соболя выращивают в неволе только с 1980-х годов. И у норки потомство – 5–6 щенков, а у соболя в среднем 2–2,5. Растить соболя до половозрелого возраста надо три года, а норку – полгода. Добывать дикого соболя тяжело, охотники – это люди за 60, молодежь не хочет так работать. Только коренные народы могут беспрепятственно этим заниматься. Это их традиционный образ жизни и самый доступный заработок. Это все определяет его исключительность и высокую стоимость.

Дикий баргузинский соболь обитает в Иркутской области, до этого аукцион проводился там. Но в Твери очень удобно, так как здесь разводится фермерская норка (2/3 всего воспроизводства России) и сюда легко приехать из любой страны, Москва рядом, но там проводить аукционы дорого. В Твери дешевле, и логистика идеальная. Мы попробовали объединить на аукционе мех клеточной норки и дикого промыслового соболя.

– Наталья Юрьевна в последний год много рассуждала о том, что в Тверской области мог бы возникнуть настоящий меховой кластер: пять мощных зверохозяйств уже есть, «Новоторжская ярмарка» – это производство меховых изделий и торговля и меховой аукцион. Помню, она пыталась попасть на прием к губернатору, чтобы поделиться этой идеей.

– Видимо, у власти другие интересы. А на самом деле, идея очень продуктивная. Я знаю, как устроено звероводство в Западной Европе. Там объединяются несколько ферм в кооператив и пользуются одним и тем же оборудованием, кормами и ветеринарией, экономя на дорогостоящем ремонте, закупке ингредиентов и лекарств. У нас каждый за себя. Но работать вместе, да еще будучи защищенными законодательно, несравненно выгоднее.

– Значит, вы ушли из «Новоторжской ярмарки». Какие у вас планы?

– После того как мамы не стало, я в «Новоторжской ярмарке» не работаю, а занимаюсь звероводством и аукционом. Кроме того, я развиваю торговый бренд «ЗИМОС», который мама купила незадолго до своего ухода. Это бывшая меховая фабрика, название которой образовано из первых букв названий тверских зверохозяйств: Знаменское, Илятино, Мермерины, Октябрьское, Савватьево.

Я выхожу на рынок со своим ассортиментом, своей философией, продолжаю дело мамы. Хочу пропитать свой бизнес семейными ценностями и чтобы эти ценности присутствовали и в пространстве, где будет происходить продажа. Там будут концептуальные витрины, показ 20-летней истории нашей фирмы, маминых интервью, трансляция ее любви и заботе о женщинах.

Мне пришлось все начинать сначала. Так же как мама, я начинаю свой отдельный бизнес в 30 лет. В нашей семье вообще по женской линии есть такая генетическая сила. У меня очень сильная бабушка и просто удивительная мама.

Конечно, мой нуль и тот, с которого начинала мама, отличаются очень сильно. Так и время теперь другое. Тогда рынок рос, люди удовлетворяли первоначальный спрос. Сейчас покупателя надо сильно заинтересовать, продать ему мечту.

Я собираюсь уехать в Москву, но в Твери буду продавать наши вещи в формате поп-ап стор, тоже уже опробованном нами в ТРЦ «Рубин» в позапрошлом году. У меня произошло много потрясений, много стресса, но каждый удар меня только закалял, потому что, если все время расстраиваться, можно просто кончиться, израсходовать всю себя.

– У Натальи Юрьевны было важное качество – она умела сплачивать людей, устраивала «меховые среды», примерки шуб. У нас в городе очень мало мест, где люди могут увидеть друг друга, пообщаться. Примерка шуб оживляет, раскрепощает женщин разного возраста, они начинают дружить. Мы все считаем себя подругами Натальи Серовой, и теперь после ее смерти нас объединяет фонд «Отчий дом».

– Фонд «Отчий дом» продолжает работать, никто не ушел, все проекты осуществляются. У нас образовалась хорошая команда – Наташа Маматкова, Октябрина, Оксана Саркисян, Юрий Наумцев, Инесса Жаваронок. Они все делают бесплатно, за счет своего времени.

Недавно на ипподром переехали те кони, которых мы спасли всем миром, открылся конноспортивный центр имени Натальи Серовой. Я рекомендую вам, когда вам грустно, идите туда. Лошади замечательно снимают весь негатив, и даже взрослый человек может осуществить свою мечту, научиться ездить верхом.

Спектакль по ее пьесе «Встреча» вошел в репертуар ТЮЗа, и его собираются везти в Израиль. Объединение ТЮЗа и драматического театра для постановки совместного спектакля – это тоже нововведение, произошедшее уже после маминой смерти, но с ее подачи. Тут большую роль (в прямом и переносном смысле) сыграла Наина Владимировна Хонина. И она удивительно раскрылась в пьесе, написанной специально для нее, – мама очень любила Наину Владимировну. Спектакль собирает аншлаги.

– Я слышала, что пьеса «Встреча» при всей ее мистичности основана на реальных событиях?

– Наталья Юрьевна очень любила Израиль, хоть ей приходилось бывать там по тяжелому поводу, приезжать на лечение и обследования. Да, она показала в пьесе своих израильских друзей, реальную историю.

– 30 июля в Ботаническом саду пройдет благотворительный вечер памяти Натальи Юрьевны Серовой. Что будет в программе и на что пойдут сборы?

– Сейчас наша задача – восстановить в Ботаническом саду старинную беседку ротонду, об этом тоже мечтала мама. А 30 июля в Ботаническом саду пройдет благотворительный литературный вечер, где будут подведены итоги литературного конкурса имени Натальи Серовой. Специальный гость вечера – наш друг известный пианист и композитор Евгений Соколовский, которого тоже очень любила мама, необычайно талантливый человек. Мне кажется, что на таких вечерах собираются люди небезразличные, умные, которые создают вокруг себя экосистему благополучия и передают ее будущим поколениям. Те, кто остается с нами, это надежные, хорошие люди.

 

*Тверской фонд развития культуры «Отчий дом»

Своей целью «Отчий дом» избрал поддержку местных инициатив в области культуры, молодежной политики и спорта, содействие в реализации социальных, общественно-полезных программ, направленных на духовно-нравственное воспитание и развитие творческого потенциала населения Тверской области.

Инициатива получила поддержку губернатора Тверской области И.М. Рудени.

Название фонда – цитата из легендарного стихотворения нашего земляка поэта Андрея Дементьева. Отчий дом – это олицетворение самых важных ценностей и смыслов человеческого существования: добра, взаимопомощи, доверия, любви, заботы, связи поколений и сохранения семейных традиций.

 Тверской фонд развития культуры «Отчий дом» основан в 2017 году. Первым председателем правления фонда была Наталья Серова.

Мария Орлова

177 0
Лента новостей
Прокрутить вверх