Почему профессионалы от здравоохранения идут в Думу
Евгений Пичуев не просто главврач диагностического центра и стоматологической клиники ТГМУ, но и один из самых эффективных менеджеров здравоохранения в Тверской области. Вверенные ему учреждения из года в год держат марку качества, преобразуются и развиваются, несмотря на все трудности в экономике. Сейчас Евгений Евгеньевич ступает на новую стезю – участвует в праймериз Законодательного собрания и Государственной Думы от «Единой России». Он объясняет свое решения просто: «Среди тех, кто принимает сегодня законы, почти нет профессиональных медиков. Поэтому и законы получаются сырыми и унифицированными. Эту ситуацию надо менять».
В гостеприимном кабинете Пичуева везде… зубы. Канцелярская подставка в виде зуба. Табличка на двери в виде зуба. Визитница в виде зуба. Сказывается профессия и чувство юмора хозяина кабинета – все-таки Пичуев вырос в творческой среде (сын главного режиссера Колонного зала московского Дома Союзов и актрисы драмтеатра). Но сегодня разговор пойдет об очень серьезных вещах – о болевых точках российской медицины и о том, как изменить законодательство в сфере здравоохранения, чтобы людям было жить проще.
ПРОБЛЕМА ПЕРВАЯ. КАДРЫ
– Евгений Евгеньевич, насколько я знаю из опыта общения с врачами, сегодня главная проблема в медицине кадровая. Причем не хватает не только врачей, медсестер и санитарок, но и умелых главврачей. Как решать эту проблему?
– В принципе, Тверская область не так сильно страдает от нехватки медицинских кадров. Медицинский университет каждый год выпускает достаточно врачей, а тверской медколледж – медсестер и санитарок. Большинство выпускников, как правило, остается в регионе. Однако сегодня в Твери (я уже не говорю о районах) катастрофически не хватает узкопрофильных врачей – аллергологов, эндокринологов, инфекционистов. Почти нет гематологов – специалистов по болезням крови и кроветворных органов. Дело в том, что подготовка хорошего специалиста долгая (от 6 до 10 лет) и дорогостоящая. Поэтому у нас много терапевтов, общих хирургов, а вот когда надо уйти в специализацию (иммунология, эндокринология и т.д.), возникают проблемы. Большинство болезней надо лечить четко и целенаправленно. А наша медицина сейчас приходит к универсальности. Это не есть хорошо.
– Универсальность как проявляется? Это «офисы семейного врача», которые много лет пытаются внедрить, но результатов не видно?
– По поводу «семейных врачей» у меня есть четкая позиция. В принципе, это хорошее направление. Они будут эффективны, например, на селе, как «земские врачи» в XIX веке. Когда врач принимает на округе, он знает всех жителей с рождения, помнит анамнез каждого. Это очень важно. Но такой врач может наблюдать и лечить несложные заболевания типа ангины. А если болезнь серьезная, он должен иметь возможность экстренно направить пациента к узкому специалисту. Тот уже проведет диагностику и назначит лечение. То есть «общий» врач должен работать в тесной связке с узкопрофильным. И никак иначе.
– Это в деревнях. А как в городах?
– Точно так же. Сейчас в районах города вроде бы есть участковые врачи. Но это больше формальность. Ему позвонили, он забежал, температуру измерил, ушел. Завтра к этому больному придет другой врач. А нужно, чтобы один «семейный» доктор вел конкретный участок и обладал базой узких специалистов. Чтобы при надобности он мог позвонить, например, кардиологу и сказать пациенту: «Иван Иваныч, я договорился, тебя проконсультируют, направят, вылечат». Индивидуальный подход и комплексность лечения облегчили бы жизнь пациента. А сейчас люди по Интернету и по слухам ищут хорошего врача.
– Причем найти хорошего нынче сложно…
– Да, с этой точки зрения областное здравоохранение в упадке. Кто-то наблюдает, кто-то лечит, что-то делают… Но нет системы. Программа семейных врачей внедряется давно. Я сам работал по схожей схеме: четыре года возглавлял больницу в Спировском районе. Сам выезжал на вызовы, в любое время суток принимал пациентов. Так что знаю, о чем говорю.
– Но у врача, который полностью «ведет» пациента, должна быть очень сильная мотивация… Ведь ответственность для него увеличивается!
– Да, прежде всего материальная. С «моральной» стороной все проще. Как правило, люди идут в доктора не зарабатывать миллионы, а спасать жизни. Но если врачу нечего есть или негде жить, он не сможет работать. Вот на селе сейчас дают молодому доктору миллион подъемных. Но даже этого мало – нужно более-менее комфортное жилье, транспорт и место, где принимать пациентов. Ну и достойная зарплата, чтобы врач не брал «в дар» яйца и картошку, а мог бы спокойно жить и работать. К сожалению, материальные, особенно жилищные проблемы врачей в нашем регионе не решены. Поэтому многие врачи и мотаются в Москву. Там зарплата 70–80 тысяч. Хватает снять квартиру и еще домой денег привезти. Конечно, столица откачивает из Твери много достойных кадров.
– А если продолжить тему кадров. Каким должен быть эффективный современный главврач? Ведь их у нас тоже по пальцам пересчитать.
– В советское время главврач, как правило, был суперпрофессионалом своего дела. Этого хватало – велось плановое хозяйство, никаких навыков в экономике не требовалось. Сейчас совсем другие реалии. Большого опыта в здравоохранении недостаточно – надо еще быть хорошим управленцем, разбираться в экономике, знать законодательство. Плюс ко всему – иметь базовые знания в разных сферах: неврологии, гинекологии, кардиологии, чтобы все проблемы больницы понимать «изнутри». Поэтому главврачу нужно минимум два образования. Я помимо медицинского получил высшее экономическое. Эти знания мне сейчас очень помогают.
ПРОБЛЕМА ВТОРАЯ. ДИАГНОСТИКА
– Когда речь заходит о больницах, обсуждают, как правило, стационары. Койко-места, ремонты, обеды… А как же второе звено – поликлиники? Как раз в них, мне кажется, полно проблем.
– Да, сегодня законодательство полностью заточено на помощь стационарам. Это направление развивается. Порой только в стационаре могут нормально взять анализы и поставить правильный диагноз. А поликлиники, которые тоже работают при больницах, практически забыты. Что там есть? В лучшем случае рентген и старый аппарат УЗИ. А необходимо при каждой больнице открыть сильный диагностический центр – тогда снизится нагрузка на стационары, и экономия будет значительная. Ведь не каждый хочет в больницу.
– Да никто не хочет!
– Вот именно. А часто людей госпитализируют, когда можно этого не делать. На койко-место тратятся громадные деньги. Хотя при точном диагнозе и грамотном лечении вполне можно лечиться дома. Сейчас вроде бы «наверху» эта проблема начинает осознаваться. Но развернуться назад сложно, ведь все закреплено законами.
ПРОБЛЕМА ТРЕТЬЯ. ЗАРПЛАТА
– Я знаю, что сегодня головная боль многих главврачей – выполнить «майские указы» президента…Чтобы зарплата сотрудников им соответствовала.
– Да, есть дорожная карта. По ней зарплата врача должна составлять порядка 40 тысяч, медсестры – 21 тысячу, санитарки – 18 тысяч.
– Я тут общалась с санитаркой из Бежецка, она получает 5 тысяч.
– Сами понимаете: есть закон, а есть условия. Существует масса нюансов, в том числе многое зависит от главврача. Безусловно, многие больницы, особенно в районах, дорожную карту не выполняют. Но в нашем диагностическом центре уровень зарплат соответствует майским указам.
– То есть у вас санитарка получает 18000?
– Получает. Если вдруг нет – наказываем руководителей подразделений. Ведь если идет интенсивная работа, принимается много пациентов по ОМС, то и фонд оплаты труда увеличивается. Это технические вещи – во всяком случае, в Твери их можно решить.
ПРОБЛЕМА ЧЕТВЕРТАЯ. ТЕНДЕР
– Как в вашем центре и клинике обстоят дела с госзакупками? Обычно у всех врачей (да и у других сотрудников бюджетных сфер) есть вопросы к ФЗ-44…
– С одной стороны, ФЗ-44 – это хорошее направление. Экономятся огромные деньги, сбалансированно планируются закупки. Но главный недостаток – закупки в медицине идут как в любой другой бюджетной сфере. А это специфическая отрасль, и к ней нужен особый подход. Ведь в чем смысл 44-го закона? Надо качественно составить техзадание, и выигрывает тот, кто при соблюдении всех условий ТЗ предложит меньшую цену. Оборудование мы еще можем защитить техзаданием – прописать все характеристики так, чтобы выиграл надежный поставщик. Да и работают в этом секторе в основном крупные компании. А вот мелкий расходный материал – вата, маски, бахилы, шприцы, некоторые медикаменты – поле деятельности недобросовестных поставщиков.
Например, мы делаем заказ на маски, пишем: марля трехслойная. Но из чего она сделана, указать нельзя. Наименьшая цена в тендере дает наибольший выигрыш. И это заставляет нечистых на руку бизнесменов поставлять контрафакт. Те же маски часто разваливаются, отклеиваются… Мы, конечно, можем выявить это при приемке, внести фирму в реестр недобросовестных поставщиков, но это делается через суд, то есть очень медленно. А если процесс затянется, у нас не будет ни денег, ни товара. Так что сегодня в 44-м ФЗ страдает качественная составляющая.
– Говорят, этот рынок оккупировал Китай…
– Да. Просто я не стал страну озвучивать. Но сейчас дело пошло дальше – уже появляются те, кто косит «под Китай». То есть они поставляют товар еще хуже китайского, его аферисты в гаражах выпускают. Это просто опасно для работы.
– С этим что-то можно сделать? Или остается только наблюдать?
– Молчать нельзя, иначе качество упадет еще сильнее. Беда в том, что в законотворчестве не участвуют эксперты-медики. В нынешней Госдуме много бизнесменов, спортсменов, артистов, даже учителей, а процент врачей-депутатов мизерный… Поэтому некому лоббировать медицинские законы и обосновывать их важность. Хотя буквально недавно президент заявил, что надо привлекать в Думу и в региональные парламенты профессионалов из разных сфер – образования, здравоохранения, промышленности.
Я считаю, в Думе должно быть широко представлено медицинское сообщество, которое будет консультировать при принятии законов. Сегодня законодательство в медицине требует кардинальных изменений. Это моя мотивация при участии в выборах.
ПРОБЛЕМА ПЯТАЯ. ЧАСТНЫЕ КЛИНИКИ
– А что закон говорит о частных клиниках? Их деятельность вообще как-то регулируется?
– Это сложная тема. В 2015-м вышла последняя редакция закона о поддержке малого и среднего бизнеса. Там фигурируют разные сферы: от образования до ремесленного производства! А вот медицинский бизнес государство, судя по всему, не планирует поддерживать. При этом здравоохранение из сферы услуг давно перешло в отрасль экономики. И финансовые обороты там огромные. А законодательно она не отрегулирована. Отсюда множество проблем.
– Каких, например?
– Основной вопрос, как всегда, кадровый. В частные клиники нередко приходят вчерашние студенты и начинают проводить сложнейшие медицинские манипуляции за большие деньги. Ведь частные центры, как правило, берутся за самые выгодные направления типа пластической хирургии. Вот я могу открыть клинику в подвале, набрать врачей и вести прием. У пациентов этих клиник часто бывают осложнения. Почему? Низкий профессионализм врачей и слабость законодательной базы.
– Какой может быть выход?
– Опять же недвусмысленность и четкость законов. Чтобы все, что касается деятельности частных клиник, включая сертификацию врачей, было прописано от «А» до «Я». Тем более многие частные центры востребованы, там стоит современное оборудование, туда уходят некоторые хорошие врачи. Я вижу выход в государственно-частном партнерстве, о чем тоже говорил президент. Чтобы создавать государственное учреждение с долей частного капитала. И с условием прибыли, конечно. На лечение каждого человека государство выделяет определенную сумму. Можно законодательно разрешить пациентам использовать ее на лечение в частной клинике и при необходимости доплачивать разницу. Я думаю, сегодня это очень перспективное направление.
– Какие еще сферы медицины нуждаются в особом внимании?
– «Социальная» медицина: инвалиды, пожилые люди. Сейчас в Тверской области всего семь или восемь домов престарелых. А Тверская область, как и вся страна, стареет. Люди живут дольше, но при этом они немощны и часто не имеют родственников, которые бы за ними ухаживали. Поэтому сегодня бабушек и дедушек часто содержат больницы. Некоторых просто «на койку» берут – полежать, «покапаться». На мой взгляд, опять же надо совместно с частным бизнесом строить современные, оборудованные дома для престарелых и инвалидов. Но под это в России нет законов, их надо создавать.
ПРОБЛЕМА ШЕСТАЯ. ЛЕКАРСТВА
– В жестком упорядочивании нуждается также лекарственная сфера, – продолжает Евгений Евгеньевич. – Особенно это касается жизненно важных лекарств при онкологических, сердечно-сосудистых, неврологических заболеваниях. На это требуются дорогие, высокоэффективные препараты. Сейчас государство выделяет на них деньги… Однако в аптеках очереди, иногда люди по полгода ждут лекарство. А с наркотическими препаратами вообще трагедия – онкобольные люди от боли совершают суицид. Сколько таких случаев! Потому что нужно 1000 подписей собрать, чтобы получить наркотик. А ведь все можно решить: например, выделить патронажную сестру, которая будет приезжать и делать уколы, или назначить ответственное лицо, распределяющее наркотические препараты. И так по всем лекарствам! Чтобы за их своевременную выдачу несло ответственность не только государство, но и фонды, и региональный минздрав, и аптеки.
ПРОБЛЕМА СЕДЬМАЯ. ИНВАЛИДНОСТЬ
– Сегодня многим людям, имеющим тяжелые заболевания, стало сложнее получать и продлевать инвалидность. Как вы это прокомментируете?
– Ко мне недавно приходил человек, потерявший глаз. Ему не дают инвалидность – не подходит «процентное соотношение вреда организму». И многим инвалидам приходится каждые полгода доказывать, что у них не выросла нога, например. Это серьезнейшая проблема, и ее тоже надо решать законодательно.
Нельзя понять медицинскую сферу, если ты в ней не крутишься всю жизнь. Это годы врачебной практики и общения с тысячами пациентами. Сейчас наши законодатели оторвались от земли. Законы в сфере здравоохранения должны быть более человечными. И я поддерживаю президента в той мысли, что Думе нужна свежая кровь. Что депутаты, которые сидят пять и дольше лет, уже «задепутатились». Безусловно, костяк профессиональных политиков должен сохраняться. Такие политические тяжеловесы, как Владимир Васильев, должны организовать «молодых» депутатов, и подать им пример. Ну а в целом депутатский корпус надо регулярно обновлять.
– Вы сейчас активно участвуете в праймериз. Поделитесь своими впечатлениями.
– Праймериз – дебаты между собой на определенные темы: здравоохранение, социальная сфера, сельское хозяйство. Это инициатива «ЕР», они проводятся в первый раз. Мероприятие важно для того, чтобы узнать проблемы на местах, показать себя, понять, стоит ли идти на выборы. Участники дебатов не соперники, а коллеги. Все они достойные люди, профессионалы в разных отраслях. И я призываю 22 мая прийти на избирательные участки. Не затем, чтобы проголосовать за меня, а чтобы выбрать лучшего, на ваш взгляд, кандидата. Если мы не хотим что-то менять, то потом странно возмущаться, что у нас плохая Дума или заксобрание, что у нас законы косые…
– Какие вопросы вам задают на праймериз?
– Люди хотят услышать практическое решение конкретных проблем. Например, во время дебатов в Конакове встала женщина: «Моему ребенку 8 лет. Я бегаю по городу, не могу найти для него хорошего врача-невролога». И я ответил: «Надо законодательно решить так, чтобы не вы бегали, а чтобы ваш «семейный» врач оперативно звонил хорошему неврологу, организовывал прием и лечение. Эту систему надо внедрять и развивать».
– Давайте от проблем перейдем к позитивному. Расскажите про ваш диагностический центр. Какие методы диагностики сейчас в тренде?
– Знаете, у доктора Пирогова был санитар, который по запаху ставил диагнозы. Он обнюхивал пациента и говорил, например: «У него пневмония» (улыбается). Но мы живем в XXI веке, и сейчас главное в диагностических центрах – это высококлассное оборудование. У нас все это есть. Я даже не говорю про МРТ. В центре очень сильные аппараты УЗИ, с их помощью, например, можно делать ластографию – детальное исследование печеночной ткани. Сейчас мы внедряем чрезпищеводное УЗИ сердца. Это очень эффективная при сердечных заболеваниях процедура. Датчик вводится через пищевод, близко к сердцу, при этом грудная клетка не мешает. Кроме того, у нас своя мощная лаборатория – мы делаем до 1000 различных анализов, от онкомаркеров до анализов с элементами генетики. Эндоскопия, фиброэндоскопия, проктология у нас очень сильная. В нашем центре сконцентрирована мощная диагностическая аппаратура.
Мы делаем упор на качественную диагностику, потому что превыше всего ценим здоровье своих пациентов.
Любовь КУКУШКИНА
0
