Педагог Татьяна Нарубина добивается компенсации моральных страданий
Чудом в российском судопроизводстве называют отказ 18 июня 2015 года представителя прокуратуры Тверской области от обвинений Татьяны Нарубиной, дважды осужденной сначала Краснохолмским, потом Бежецким судом. Незаконное уголовное преследование педагога детского сада из деревни Ульянино Краснохолмского района велось около года. После такой редкой победы принято ставить восклицательный знак. «Караван», однако, ставит многоточие: Татьяна Нарубина теперь добивается компенсации моральных страданий, связанных с незаконным уголовным преследованием. Этот процесс не менее поучительный
Напомним, Татьяна Нарубина присматривала за храмом Казанской Божьей Матери в селе Шаблыкино Краснохолмского района, в частности, установила там сигнализацию и помогала следствию поймать и привлечь к ответственности ярославскую банду, которая «прославилась» кражей икон. Однако из-за какого-то абсурдного недоразумения и непрофессионализма следователей и судей сначала Краснохолмского, затем Бежецкого суда ее признали виновной в «даче заведомо ложных показаний» в пользу этих же воров (?!) (см. публикации «Каравана» «Не делай добра – не получишь зла» – №18, 2015 год; «Прокурор оправдал, батюшка осудил» – №24, 2015 год).
И только государственный обвинитель в Тверском областном суде полностью отказался от обвинений в связи с отсутствием состава преступления – уникальный случай в истории российского судопроизводства. Прокурор Семен Переверзев признался, что в его 10-летней практике это первый опыт.
Таким образом, около года Татьяна Нарубина добивалась отмены незаконного уголовного преследования.
ИМУЩЕСТВЕННЫЙ ВРЕД: МИНФИН ЖЖЕТ
Министерство финансов РФ на исковое заявление женщины о возмещении имущественного ущерба отреагировало довольно цинично:
«…Сумма в размере 121 773 рубля за оказание юридической помощи адвокатам не подтверждена, несоразмерно завышена и не отвечает критерию разумности».
Очевидно, незаконное уголовное преследование в течение года, по мнению Министерства финансов, – верх разумности.
«Кроме того, – жжет Минфин, – указанные истцом затраты в сумме составляют 146 615 рублей, а не заявленные 146 700 рублей».
К чему такая педантичность, если в заключение Минфин просит Краснохолмский суд отказать в возмещении имущественного вреда реабилитированному – внимание! – в полном объеме…
И все же 9 декабря Краснохолмский районный суд вынес решение компенсировать затраты Татьяны Нарубиной на адвокатов. Расходы на лекарства, транспорт, картриджи и т.д. (всего около 20 тысяч) суд игнорировал, поскольку счел недоказанной связь этих расходов с незаконным уголовным преследованием.
МОРАЛЬНЫЙ ВРЕД: «С ЭТОЙ БОЛЬЮ МНЕ ЖИТЬ ДО КОНЦА ДНЕЙ»
– Я из семьи потомственных врачей, никто из моих предков никогда не нарушал закон… Незаконное уголовное преследование было для меня тяжелым ударом. От переживаний усилился мой дефект речи, – заикаясь, рассказала Татьяна НАРУБИНА 14 декабря на заседании Заволжского суда, где рассматривалось дело о компенсации моральных страданий. – В ответ на добро, желание помочь правоохранительной системе на меня обрушились зло, клевета ее представителей. Мир перевернулся для меня с ног на голову. Мое достоинство, мое честное имя были запятнаны. Почти год многие жители деревни считали меня преступницей, сообщницей тех воров, от которых я пыталась спасти храм. Даже сейчас думать, что моя реабилитация – это заслуга дорогих адвокатов, никому не запретишь. Меня дважды осудили, и этого уже не вычеркнешь. С этой болью мне жить до конца моих дней.
Свидетельница Ольга ШКАРИНА подтвердила, что на протяжении незаконного уголовного преследования Татьяна Нарубина была сильно подавлена, испытывала головные боли. Несомненно, стрессовую ситуацию переживал и ее малолетний сын, которого Татьяна воспитывает одна.
– В деревне люди говорили: «Осуждена – значит, виновата». Отец Силуан, вместо того чтобы заступиться за женщину, которая столько лет присматривала за церковью, отвернулся от нее. Сначала отобрал ключи от храма, затем уволил (она пела в храме в Слободе – хоть небольшие, но деньги), а сейчас запрещает даже петь в храме в Шаблыкино, где она была воцерковлена 20 лет назад. Для верующего человека невозможность принимать участие в службе – это большие нравственные страдания.
– Татьяна Нарубина постоянно плакала, в том числе в садике при детях. Уходила в спальню или на веранду, чтобы не видели ее слез, – рассказала заведующая деревенским детсадом Надежда МАКАРОВА. – Весной 2015 года ей нужно было провести открытое занятие, но сил у нее на это не было – ни физических, ни моральных – о чем я уведомила руководство, и занятие было отменено. Татьяна Нарубина до уголовного преследования готовилась к операции в Москве, однако после заведения на нее уголовного дела у нее не было денег и времени на это. Кроме того, ухудшилось ее состояние здоровья, и ее не могли допустить к операции. Сын Татьяны замкнулся в себе, стал меньше гулять, меньше общаться с друзьями. Татьяна замечательный педагог, у нее множество благодарностей и дипломов. Ее небольшой дефект – заикание – стал прогрессировать после заведения уголовного дела, и это может препятствовать ее дальнейшему трудоустройству.
Заволжский суд Твери перенес рассмотрение дела на 12 января 2016 года, хотя по судье Тарасову видно было, что он хотел бы закрыть его перед Новым годом. Однако начиная с 24 декабря в детском саду начинаются утренники, а Татьяна Нарубина как музыкальный работник самый незаменимый человек.
На судебном заседании присутствовали журналист «Каравана» и примчавшийся из Москвы замредактора журнала «Национальный контроль» Александр ЕГОРЦЕВ. Мы следим за развитием событий, они получат широчайшую огласку.
Дмитрий КОЧЕТКОВ
0
